О цензуре и самоцензуре в медиа
Вroadcasting поговорил с читателями и экспертами о цензуре и самоцензуре на телевидении, о том, чем отличается контент в Интернете и на ТВ, как аудитория влияет на контентную политику.
Поводом для обсуждения стала, напомним, отмена фильма «Покидая Неверленд» в эфире Первого канала.
ТВ управляют динозавры
Егор Васильков
Автор проекта “Краткое содержание”
– Что для вас самоцензура? Можно ли определить критерии этого явления? Нужна ли самоцензура на каналах она или достаточно законов РФ?
– Как человек, который долгое время проработал на ТВ и был связан с этой индустрией, считаю, что самоцензура должна быть у каждого профессионала. Это, в первую очередь, ответственность, которую мы принимаем на себя, когда общаемся с аудиторией: этику и журналистские стандарты никто не отменял. Главный критерий – это репутация. Если вы дорожите ей, то бережете ее.
– Стоит ли менять контент/сетку вещания под напором общественности?
– Безусловно, стоит, поскольку от этого зависят цифры и рейтинги. Но делать это нужно только для улучшения показателей, а никак из-за “опасений”. Больше того, такой напор общественности – это лишний повод развернуть дискуссию в свою сторону и поднять дополнительные просмотры.
– Какие темы, на ваш взгляд, должны быть под запретом на ТВ?
– Полагаю, что темы детского суицида и педофилии вполне достойны забвения. Но опять же, стоит понимать, что сами темы не могут быть под запретом: должна регулироваться их подача. То есть пропаганда наркотиков и суицида явно неуместна, в то время как разъяснительная работа и рассказ о мотивирующих вещах, напротив, должны приветствоваться.
– Почему контент, демонстрируемый в Интернете, воспринимается менее болезненно, чем контент, транслируемый на ТВ, хотя аудитории уже давно сравнялись?
– Потому что ТВ управляют динозавры по старым механизмам: звонит человек сверху и подает “сигнал”, а ты как хочешь, так и понимай его. Очевидно, что когда тебе 60 лет и ты руководишь крупным телеканалом, то вряд ли тебя ждут карьерные перспективы. А пенсия, сами понимаете, не самое радостное в жизни такого человека, который карабкался по ступенькам наверх и достиг пика. Интернет все еще вне зоны внимания крупных партийных боссов: пока что это только игрушка, которую проще не видеть. Проще, потому что контролировать они ее не могут. Сейчас критическая масса только копится, и совсем скоро случится интересный момент: “отчетные” ютуб-проекты окажутся потемкинскими, а молодые блогеры будут заблокированы по разным причинам. Соответственно, появится что-то новое и, безусловно, любопытное.
– На ваш взгляд, аудитория влияет на формирование контента телеканала, или телевидение формирует вкусы общества?
– Конечно аудитория. Каждый день любого телеруководителя начинается с просмотра рейтинга и цифр. Именно от этого все и пляшут, это и есть главный аргумент построения карьеры. Потом эти цифры приходят в высокие департаменты, где их используют уже по-своему, но только там это смешивается со вкусовщиной и кумовством, но никак не в редакции телеканалов.
Телемонстры отданы на откуп олигархии для извлечения максимальной прибыли
Андрей Дмитровский
Доцент кафедры журналистики и связей с общественностью ОГУ имени И.С.Тургенева.
– Что для вас самоцензура? Можно ли определить критерии этого явления?
– Действительно, чтобы внятно рассуждать о чем-либо, надо определить понятия. Прежде всего цензура, как орган хозяйственного управления, была введена в Риме Сенатом для борьбы с магистратурой и неограниченной властью консулов (аналогично опричнине “государственником” Грозным: для борьбы с боярами-сепаратистами). Осуществлялась цензура через ценз (лат. census от censeo “делаю опись, перепись”): периодическую перепись граждан с оценкой их имущества, а также ревизию прежнего списка всадников и сенаторов. В результате граждан разделяли на социально-политические, военные и податные разряды (а списки всадников и сенаторов пополнялись или изменялись цензорами “сообразно со своей совестью”: например, могли исключить всадника за трусость, а сенатора за леность или взятку). Только в этом и состояла суть их “контроля за благонадежностью граждан”: основная функция их все же была финансовой – управление бюджетом и государственным имуществом, ну и надзор за возведением и содержанием храмов, городских стен и т.д. “Лицо, осуществляющее контроль за печатью” – это уже чисто российское изобретение: сначала церковное (“Изборник 1073 года”), а затем имперское, когда цензура сначала разделилась на “духовную” и “светскую” (Петр I), а затем получила статус института с официальной должностью “цензора” (Екатерина II).
Если переходить к понятию самоцензуры с этих позиций, то с психологической точки зрения можно выделить два варианта. Самоцензуру как самоограничение, связанное с исполнением (копированием) социальных установок, то есть конформизм. И самоцензуру как рефлексию, самопознание и осмысление своей роли в жизни (осуществление смысла собственной жизни), то есть созидание (творчество в широком значении слова).
– Нужна ли самоцензура на каналах или достаточно законов РФ?
– В первом случае вполне достаточно пропаганды, с чем вполне справлялись как советские СМИП, и похуже – нынешнее российское телевидение (Первый канал, “Россия”), после “спецопераций” с НТВ и ТВ-6 в начале 2000-х годов… Для нее достаточно законов и ясного “символа веры” – теории скреп (как говорил граф Уваров: “Россию надобно немного подморозить”).
Для людей мыслящих и творческих пропаганда – явление раздражительное. Размышляя об этой проблеме, русских философ и культуролог Г.П.Федотов выдвинул идею “атмосферы национальной беседы”. Суть в том, чтобы грамотно организованная культурно-образовательная система служила бы “социальным лифтом” (говоря современным языком) для наиболее одаренных и созидательно настроенных людей: чем выше статус, завоеванный умом и способностями, тем больше свободы для мыслей и идей, шире возможность обсуждать наиболее значимые проблемы государства и общества. Примерно так устроено сегодня интеллектуальное сообщество США: есть Интернет (для всех), есть Интернет-2 (для многих) и есть закрытые государственные сети для избранных. Если говорить о конкретных СМИ, то так у нас работает система АиФ. Соответственно, для каналов такого рода одних законов и “скреп” будет недостаточно, точнее, они будут только мешать. Нужен коллегиальный орган управления (“Сенат”) и общественный институт контроля (“Цензура”). Благодаря сети Интернет, мы вполне можем проводить своего рода референдумы и получать реальные (а не коммерческие, ложные) рейтинги популярности тем, проблем и личностей ведущих.
– Стоит ли менять контент/сетку вещания под напором общественности?
– “Напор общественности” – понятие абстрактное, поскольку каждая “общественность” есть не что иное как элита, несущая массам свое мировоззрение. То есть журналистика, как интегрирующая разрозненную массу (через воздействие, внедрение в массовое сознание той или иной системы ценностей) сила, стремится к превращению “массового”в “сознательное”, структурированное сознание. То есть “общественное”. Соответственно, возникает вопрос: кто на кого давит – общественность на каналы, или каналы на общественность?
Учитывая, что каждый, даже самых захудалый канал кому-то принадлежит и чьи-то интересы отражает. Ленин говорил: газета не только коллективный пропагандист и коллективный агитатор, но и коллективный организатор. Она интегрирует (организует) общество через внедрение в массовое сознание идеологии (пропаганда) и устранение избыточных, то есть вредных, чужеродных мнений (агитация). Поскольку Конституцией любая идеология у нас запрещена, то государственной (в строгом смысле) политики у нас быть также не может. Следовательно “свято место” тысячелетней концепции “Русского мира” занимают отдельные скрепы, скрепки и скрепочки.
– Почему контент, демонстрируемый в Интернете, воспринимается менее болезненно, чем контент, транслируемый на ТВ, хотя аудитории уже давно сравнялись?
– Аудитория телевидения более пассивная и конформная. Интернет-пользователи – более активные и независимые люди, способные к критическому восприятию информации (вот, кстати: лат. Informis – не имеющий надлежащего вида, формы; безОбразный). Их мышление гибче, тем более мгновенно складывающееся вокруг какой-либо новости-темы комьюнити образует феномен “сетевого редактора”–коллективное сознание, быстро разоблачающее рекламу, манипуляции или фейки.
– На ваш взгляд, аудитория влияет на формирование контента телеканала, или телевидение формирует вкусы общества?
– В свете вышеизложенного можно утверждать, что в России телемонстры отданы на откуп олигархии для извлечения максимальной прибыли за счет, преимущественно, развлекательного контента в ответ на лояльность власти. Пример “Литературной газеты” и других изданий убедительно доказывает: любая критика телевидения (даже не политическая, а чисто профессионально-эстетическая), а тем более критика нравственная, исчезает очень быстро. И если не вместе со СМИ, то зачастую вместе с журналистами (в смысле – со страниц газет).
К ТВ изначально выше требования
Юрий Моша
Руководитель иммиграционной компании “Второй Паспорт”
– Что для вас самоцензура? Можно ли определить критерии этого явления? Нужна ли самоцензура на каналах или достаточно законов РФ?
– У каждого СМИ есть своя редакционная политика, и в первую очередь самоцензура определяется именно ей. Конечно, хотелось бы, чтобы телеканалы и печатные издания руководствовались основами морали и не пускали в эфир откровенную чернуху или чужое грязное белье. Но я реалист и не верю, что они когда-то по доброй воле откажутся от того, что приносит самые большие рейтинги. Однако, есть практический способ заставить их прийти к необходимости хотя бы минимальной самоцензуры. Это иски в суд за клевету, использование приватных подробностей и передергивание фактов. В свое время мне удалось выиграть суд у телекомпании НТВ, которая оболгала меня в своем телесюжете. Но это капля в море. Если бы так делали все, кто пострадал от действий СМИ, то рано или поздно им пришлось бы задуматься о последствиях. И по крайней мере, они перестали бы пускать в эфир откровенно лживые сведения и раздувать скандалы.
– Стоит ли менять контент/сетку вещания под напором общественности?
– Я думаю, в каждом конкретном случае нужно смотреть отдельно и отталкиваться от обстоятельств. Это может быть как объективное нежелание аудитории есть то, что им пытаются скормить. Так и какая-то проплаченная акция, когда, прикрываясь общественным мнением, кто-то ведет свои подковерные войны.
– Какие темы, на ваш взгляд, должны быть под запретом на ТВ?
– Вопрос не в темах, а в том, как их подавать. Любая тема достойна обсуждения, если она представлена объективно, учитывает мнение разных сторон и к ее обсуждению привлечены квалифицированные эксперты. К тому же форма обсуждения не должна быть истеричной и способствовать разжиганию ненависти и агрессии. С другой стороны, даже это может привести к манипуляциям. Представьте, что вышло 100 публикаций и передач, где сказали: “Майкл Джексон – не педофил”. Формально придраться будет не к чему – они же его не обвиняют. Но очевидно, что в общественном сознании после этого имя музыканта станет прочно ассоциироваться с этим понятием, без всякой частицы “не”.
– Почему контент, демонстрируемый в Интернете, воспринимается менее болезненно, чем контент, транслируемый на ТВ, хотя аудитории уже давно сравнялись?
– К ТВ изначально выше требования. Ведь, так или иначе, там контент там делается профессиональным коллективом, а не случайными людьми, как в интернете. И если люди имеют профильное образование и получают деньги за свою работу, значит, несут больше ответственности и спрос с них выше.
– На ваш взгляд, аудитория влияет на формирование контента телеканала, или телевидение формирует вкусы общества?
–Скорее, второе. Конечно, телевидению проще брать резонансные и даже откровенно низкопробные темы, аргументируя это тем, что раз у таких передач рейтинг выше, то это именно то, чего хочет зритель. Но это лукавство. Просто последние 25 лет аудиторию приучали к такому, чтобы сделать из мыслящих людей потребителей. Неудивительно, что теперь такой контент более востребован.
Самоцензура необходима
Валерия Павлова
Радио Посад 90,6 ФМ
Мое четкое мнение как ведущей прямого эфира: самоцензура необходима. “Хайповать” на ругани, шутках ниже пояса недопустимо, иначе уважение к профессии журналиста будет утеряно навсегда и бесповоротно. Есть энтузиасты, которые и новую лексику не используют, но это перекос в другую сторону: есть риск прослыть ретроградом, консерватором. А этого не позволяет уже темп нашей жизни. Следовать мнению аудитории, ее интересам необходимо. Но, например, если в новостных информационных выпусках можно и нужно говорить о происшествиях, катастрофах, эпидемиях, то в развлекательном эфире я ухожу от слишком негативных тем. Привлекать аудиторию лучше своим высоким культурным уровнем, начитанностью, широким кругозором, а не выкопанным в прошлом, своем или тем более чужом, нелицеприятным фактом. Телевидение и радио для того и создано, чтобы формировать вкус зрителя и слушателя, стимулировать его к самосовершенствованию.
Мнение общества также влияет на формирование контента
Сергей Веремеев
Партнер юридической компании Atrium Consult Group, общественный деятель
Согласно ст. 29 Конституции, цензура как таковая в Российской Федерации отсутствует. Запретить демонстрировать эфире тот или иной материал, если он не нарушает законодательство, нельзя. Однако существует ряд факторов, способных ограничить демонстрацию. Это, в первую очередь, возрастной рейтинг телепрограмм, фильмов, сериалов и остальных аудио-визуальных произведений, которые можно увидеть по телевизору или услышать по радио. Например, материалы, предназначенные для лиц старше 18 лет, можно демонстрировать только ночью – с 23:00 до 4:00, для лиц старше 16 лет – с 21:00 до 7:00. Стоит добавить, что данный закон распространяется только на общедоступные каналы и радиостанции. Данные требования представлены в Федеральном законе № 436-ФЗ “О защите детей от информации, причиняющих вред их здоровью и развитию”.
Кроме норм закона эфирную сетку телеканала или радиостанции определяет направленность СМИ. Соответственно, на спортивном телеканале увидеть романтические мелодрамы вряд ли получится. Преимущественно самоцензура на телеканалах от этого и зависит. Поэтому при подборе контента для редакторов попадание в формат является приоритетным.
Мнение общества также влияет на формирование контента медиа. В то же время и СМИ оказывают существенное влияние на становление вкусов аудитории. Это очень тонкий и взаимосвязанный процесс, в котором нужно грамотно подстраиваться под интересы общественности и задавать новые тенденции.
Но если в случае с телевидением и радио данные требования способны обеспечить некую цензуру и оградить некоторые слои населения от нежелательной информации, то с сетью интернет не все так просто. Согласно № 436-ФЗ, сайты обязаны содержать знак и/или текстовое предупреждение об ограничении распространения своего контента среди лиц определенного возраста. Такие меры, разумеется, не способны уберечь детей от нежелательных материалов. Рассчитывать, что, увидев предупреждение о направленности на более взрослую аудиторию, ребенок покинет ресурс – глупо. Напротив, это только усугубит его интерес. Сравнивать цензуру в интернете с ТВ или радио нельзя. Главным отличием интернета является доступ к любому контенту в любое время. Соответственно, применяемые в традиционных медиа меры не сработают.
Менее болезненно к контенту в интернете относятся по нескольким причинам. Во-первых, пользователи глобальной сети в основной массе представляют собой более молодую аудиторию, для которой общепринятые рамки морали и нравственности шире. Поэтому материалы, не приемлемые для зрелой аудитории, ими совершенно спокойно воспринимаются. Во-вторых, в интернете каждый пользователь делает запросы в соответствии со своими интересами, посещает ключевые для себя ресурсы и благодаря современным сервисам таргетинга и рекламы видит только потенциально интересную для него рекламу. Вероятность попадания на нежелательный контент мала, но, если подобное все же случается, моментально покинуть сайт и больше никогда туда не возвращаться, не составит труда.
