Если завтра скажут 8К, то мы готовы
Интервью с директором департамента телерадиопроизводства и инженерно-технического обеспечения ТТЦ «Останкино» Владимиром Игнатовым.
— Из какой Вы семьи, кто Ваши родители?
Семья у меня самая простая. Один 1925-го, второй 1926 года рождения, оба из деревни. У папы отучился пять классов. Мама — семь. Потом началась война и уже было не до высшего образования. Отец устроился на завод. А вернувшись с войны, поскольку любил музыку, стал музыкальным мастером — ремонтировал баяны, аккордеоны, гармони. Мама же долго проработала на заводе, потом перешла в детский сад.
— Где Вы родились?
В Москве, в Москворецком районе. Моя школа с экзотическим номером “три шестерки” была напротив дома. Последние два года пришлось искать другую школу — образование было тогда восьмилетнее и десятилетнее. До восьмого класса математика и физика шли замечательно и я поступил в физико-математическую школу при МИФИ.
— А кто выбрал эту школу?
Скорее это было мое решение. Я подал документы в математическую школу с элементами программирования. Но за неделю до начала учебного года позвонили из учительской: «Посмотрев Ваш аттестат, мы передали ваши документы в физико-математическую школу при МИФИ. У нас перебор, а там недобор». Позже оказалось никакого недобора не было. В классе свыше 40 человек. В течение трех месяцев — интенсивная подготовка и экзамены по физике и математике. После проверки на обучаемость осталось 25 человек.
Мне там понравилось, нормальные ребята, рабочая обстановка. Сначала приходилось очень тяжело, понимал — идет конкурсный отбор, и приходилось больше сидеть за учебниками. Но и потом легче не стало — преподаватели из МИФИ не давали спуска. У нас было интересное расписание: понедельник четыре математики и две физики, вторник четыре физики и две математики, в среду и пятницу — общеобразовательные предметы, четверг — три математики и три физики. Суббота — тоже учебный день.
Закончив 10 класс, мы с приятелями дружно ринулись в энергетический институт.
— Почему туда? После такого мощного штурма математики и физики…
Физтех и МИФИ меня не прельщали. Там научная деятельность, а я больше любил прикладные вещи. У меня приличная подготовка, экзамены ведь рассчитаны на среднестатистических выпускников, а у нас был уровень выше среднего. На первом курсе с математикой и физикой вообще проблем не было. Дальше пошли чисто институтские курсы, тут началось здоровое соревнование, и пять лет пролетели незаметно. Получил диплом инженера электронной техники по специальности полупроводниковые приборы. Все-таки никуда от физики не ушел.
— А что после окончания института?
В институте было три года военной подготовки, изучали технику, перед выпуском прошли занятия по общевойсковому уставу, тактике, караульной и внутренней службе. Месяц лагерей. Присяга, там же выпускные экзамены, в которых было меньше вопросов по военным дисциплинам, но больше по техническим.
Получили дипломы института и нас всех забрали в армию. Два года я отслужил в полку Борисоглебского высшего летного училища в Тамбовской области лейтенантом-инженером. Военная специальность — «Бортовое оборудование летательных аппаратов». Моя основная работа — готовность летательных аппаратов. Хоть и учебные были истребители, но вполне боевые.
— Куда пошли после демобилизации?
Устроил себе месяц отпуска, потом начал искать работу. Шёл 1976-й. Четыре года до Олимпиады. Отец спросил: «Хочешь на телевидение? У меня там знакомые…». Сходил, посмотрел, понравилось. Сначала попал в комплекс передвижных средств телевидения. ПТС, ПЗС, ПВС тогда еще были отдельными машинами для формирования видеосигнала, звукового сигнала и видеозаписи. Меня взяли на должность инженера. Через полтора месяца начались выезды на съемки. И очень это понравилось, каждый день новое место. Так отработал там 11 лет.
В то время комплекс передвижных средств телевидения был на телецентре как телевизионный спецназ — выезжаешь на точку, и если что-то случилось, то тебе уже никто не поможет — надо либо отремонтировать, либо как-то обойти проблему, но работу сделать. Если что-то очень серьезное случалось в Москве, то телецентр выручал.
— А в командировках?
Приходилось надеяться только на себя и каждый раз собирать техническую схему по-разному из того, что было в наличии. Сейчас техника понадежнее и люди понимают, что надо обязательно иметь холодный резерв. Едут в командировку и берут то, без чего не обойтись. Сейчас на ПТС 16 камер и если одна вышла из строя, все это переживут, а раньше ПТС были четырехкамерные. Одна вышла из строя — проблема.
Технологическая дисциплина была очень высокая. Люди понимали, что не надо ставить чашечку с чаем на видеомикшер, может случиться коллапс. Требовалась жесткая дисциплина и по готовности, и по техническим пробам.
— В какой момент поняли, что Ваше призвание управляющий?
11 лет я отработал инженером. Постепенно добрался до начальника смены. Серьезным лидером никогда себя не считал, но не боялся принимать решения и отвечать за них. Это очень важно для руководителя. Мне нравилась ответственность за результат моей команды.
Во второй половине 80-х началась смена технологических поколений, появились новые технические средства — ТЖК, ПТС со встроенным звуком и видеозаписью. Многие старые структуры рассыпались или модифицировались.
В 1988 году в информационном комплексе создали отдел спортивных программ . Творческую составляющую возглавил олимпийский чемпион по вольной борьбе Александр Иваницкий. Объединенная редакция спортивных программ производила для всех каналов трансляции, информационные и тематические программы. Многофункциональность требовала отдельной выделенной техники. В рамках информационного комплекса сформировали участок спортивных программ. Меня пригласили туда работать заместителем начальника участка со штатом 80 человек.
Техника пестрила разнообразием: два аппаратно-студийных блока с 60-метровым павильонами, восемь записывающих монтажных аппаратных. В монтажных аппаратных собрались представители почти всех форматов видеозаписи — это и российские “Кадр 3ПМ”, и американские монтажные аппараты VPR-1, VPR-3, VPR-6, и японские BVH -2000.
— Такой парк требует универсальности сотрудников?
К сожалению, различное оборудование приводит к тому, что сотрудники становятся не универсальными, а уникальными. Человека, который работает с аппаратами, оснащенными автоматизированным монтажом, трудно заставить работать на “Кадр 3ПМ”, который монтирует по меткам. У него ничего не получится, он морально к этому не готов. Привык, что многие вещи за него делает автоматизация. Он может проконтролировать, правильно ли она работает, но поймать метку «в рукопашную» уже не сможет.
— Такое набор оборудования — следствие бедности?
Можно сказать и “да”, и “нет”. Смена технологических поколений идет постоянно. Сначала в телецентре в основном стояли отечественные и импортные магнитофоны формата «Q», двухдюймовая видеолента лента и поперечная запись. Потом появился формат «В» и формат «С» на дюймовой видеоленте.
Студии были построены на российском оборудовании «Перспектива», а также Bosch, Sony и Panasonic. Что могли купить, то и покупали.
— Если работало — не списывали?
Импортное оборудование вообще проблемно было списывать, над ним тряслись, ремонтировали до последнего. Для обучения приезжал преподаватель, читал лекции, а дальше самообучение.
Сервисные компании зародились в 90-е годы. А в 80-е на телецентре работала в службе ремонта работало более ста человек. Группа включала разные подразделения с узкой специализаций. Одно занималось только блоками видеоголовок; импортная группа – только ремонтом импортного оборудования. Она, кстати, тоже делилась на части: одна занималась камерами, другая — микшерами, третья — видеомагнитофонами. Люди знали номенклатуру, запчасти. Тогда изготовители были более щедрые. Приходила коробка с оборудованием и такая же коробка с техническим описанием, вплоть до сервисного.
— Еще несколько лет и новое поколение инженеров Вас уже не поймет.
Это вполне возможно, но началось это тогда, когда появились Betacam. Раньше инженер, который работал с видеомагнитофоном или видеотрактом АСБ, понимал, какой блок надо передернуть, какую ручку покрутить, прекрасно знал начинку изделия. В службу ремонта не принимали изделие целиком, требовали только неисправную плату. Степень интеграции электронных устройств была низкой, поэтому функциональные блоки представляли из себя корзины с множеством плат. Сейчас же можно настроить только выходные параметры. Люди уже не понимают происходящее внутри устройства, потому что все «спрятано» в микрочипах. Система либо работает, либо не работает.
Раньше была, да и сейчас существует, система профилактик. Оборудование профилактируют по графику, даже если оно стабильно работает. Инженеры технической поддержки проверяют работу и производят настройку оборудования с помощью сервисных меню, которые недоступны эксплуатационному персоналу. Это позволяет поддерживать техническую базу постоянно на высоком техническом уровне.
— После того как Вы попали в отдел спортивных программ…
Мы обслуживали спортивную редакцию. Когда появились первые монтажные станции Avid, нам предоставили пару штук попробовать. Вроде пошло все хорошо, но однажды у комментатора Владимира Перетурина за 20 минут до эфира компьютер завис и вся его программа осталась там. Делали монтаж в эфире.
Были программы по 25—30 минут, посвященные отдельным видам спорта. Были и цикловые передачи. Цикл состоял из отдельных видов, сегодня такой спорт, завтра такой. Писали трансляции. Это сейчас все очень хорошо и просто – пишешь на сервер и через 30 секунд можешь уже воспроизводить в эфир. Тогда все было очень сложно, вручную. Тогда и появилась технология “хоккейный вариант”.
— Сколько там проработали?
В спорте я работал до 1996 года. Тогда же стал начальником отдела. Это был период изменения концепции освещения спортивных событий уровня “Олимпийских игр” и “Чемпионатов мира”. Раньше в основном ездили комментаторы. Они работали в пресс-центрах и на комментаторских позициях стадионов. В Москве получали международную картинку и добавляли к ней комментарий.
Появление портативных телекамер и видеомагнитофонов породило командировки съемочных бригад из творческих сотрудников и технического персонала для съемок сюжетов о жизни в олимпийской деревне, интервью у спортсменов.
Иваницкий ушел, но позвонил и предложил принять участие в авантюрном проекте. Я согласился. Так я стал техническим руководителем на спутниковом канале «Метеор-Спорт». Первый проект — Олимпийские Игры в Атланте США в полном объеме. Нас разместили на «Шаболовке», в спешке построили небольшой центр, поставили ПТС, собрали монтажные аппаратные и комментаторские кабины. Трансляции прошли успешно. Но проект потихонечку заглох.
И уже в 1997-м возглавлявший ранее информационный комплекс Останкино Олег Климанов пригласил меня в телевизионную службу новостей под эгидой «Лукойла». ТСН возглавил Александр Гурнов.
— Вас позвали техническим руководителем?
Олег Климанов был техническим директором, а его заместителем — Александр Шевченко, с которым они работали долгое время в ТТЦ “Останкино”. Меня пригласили вторым замом технического директора с уклоном на производственную деятельность.
Пришел, показали технический отсек, в котором не было ничего, даже стульев. Мы сидели на полу в будущем ньюсруме и Олег рассказывал о том, что надо построить новостной комплекс в цифровом формате. Это был прорыв.
Закупили цифровые видеомагнитофоны, квантелловские монтажные станции (два edit box и два news box). Достаточно быстро построили студию.
— На цифре еще никто не умел тогда работать?
Не совсем так. На Quantel вообще тяжело работать, очень умная машина. Несколько ошибочных действий монтажера — и она закрывалась и брала паузу, а несколько таких пауз — уже необходимо вмешательство службы технической поддержки.
Новости готовились с помощью специализированной компьютерной программы. Для newsroom закупили только-только появившиеся Pentium. Подбирали технический персонал с прежних мест работ. Всех учили по ходу дела. Процесс шел тяжело, но когда все освоили систему, то почувствовали, что сделали новый шаг в своей профессии.
— История ТСН оказалась недолгой…
Агентство работало на ТВ-6. В 2000 году на канал пришел Евгений Киселев и отказался от внешних новостей.
В 2001 году я ушел на «ТВ-Центр» производственным директором. Президентом был Олег Попцов. Советником по технике — Станислав Буневич. Он и пригласил меня. «Утро» и «Новости» делали в Останкино. Я многому научился, работая с Попцовым и Буневичем на «ТВ-Центре». Что бы там не говорили, но «ТВ-Центр» первым запустил производство новостей с помощью ньюсрума, поддерживающего видеоприложения. Канал интенсивно развивал виртуальные технологии, хотя тогда в стране практически не было знающих эту технологию специалистов.
Самую большую виртуальную студию для детских программ развернули на «Мосфильме» 225 кв. м – с полом, заворотами, стенками. Для визуализации виртуальных декораций в реальном времени использовались три мощных графических станции Onix-2. Графика создавалась на компьютерах Macintosh. Группа художников оптимизировала графические изображения, чтобы в реальном времени все нормально работало и были не мультяшные декорации, а близкие по качеству к реальным. Использовался кран с виртуальной камерой с шестью степенями свободы.
— На “ТВ-Центре” регулярно менялись команды…
В 2005 году на канал возглавил Александр Пономарев. Первым серьезным проектом стала модернизация технической базы информационного комплекса. Новым руководителем информационной дирекции канала назначили Михаила Пономарева. Он предложил перейти на новую техническую платформу, которая в то время набирала силу — Dalet. Существующая система — Newswire имела примерно одинаковый с Dalet функционал и даже те же «болячки», только инструмент и интерфейс разный. Мы посоветовались и решили отказаться от Newswire, который уже никем не поддерживался. Начали строить новую систему. В ходе реализации проекта по просьбе “Новостей” отказались от части штатных далетовских монтажных станций и интегрировали монтажные станции Final Cut.
В конце 2008 года меня пригласили в «Останкино».
— На какую должность?
Заместителем директором департамента телерадиопроизвоства и инженерно-технического обеспечения. Директор ТТЦ Михаил Шубин организовал масштабную модернизацию — смену аналогового оборудования на цифровое. Параллельно мы уже думали о формате телевидения высокой четкости. Через год директор департамента перешел в Министерство связи и я возглавил департамент.
Одно из главных достижений работы команды — полный перевод производственных процессов телецентра на формат HD. Мы построили эфирный комплекс в формате HD, модернизировали под HD девять больших студий, не считая маленьких. Построили еще два новых 600-метровых павильона. Техническая аппаратная была, а павильонов — не было. Построили павильон, присоединили, фактически расширили съемочную площадь. И тут же все забрали заказчики.
Последний проект (НТВ) сдали в прошлом году. Мы перевели их новости и вещание на HD.
— Как произошел переход на Ultra HD?
Когда мы стали изучать вопросы, возникающие с переводом производства и вещания на Ultra HD, то столкнулись с серьезной проблемой. Выяснилось, что центральная аппаратная, которая модернизировалась фрагментарно, не может коммутировать необходимое количество широкополосных сигналов, как внутренних так и внешних. Два с половиной года назад параллельно проходили два серьезных события и выяснилось нехватка коммутационной мощности для приема внешних сигналов и раздачи их потребителям. Матрицы Trinex к тому времени устарели.
Встал вопрос о замене коммутационного ядра. Тут как раз заговорили про IP-технологии, про передачу данных пакетным способом. Подумали, если модернизировать центральную аппаратную в SDI, то через два, три года максимум, придется снова возвращаться к этому вопросу в связи с переходом на Ultra HD.
Домашний Чемпионат мира по футболу 2018 внес свои коррективы в сроки начала работы с сигналом Ultra HD. Первый канал объявил, что собирается все матчи вещать в Ultra HD через интернет. Поэтому мы начали создавать предпосылки для работы в Ultra HD.
На первоначальном этапе производства заказчики должны получить возможность работать с некомпрессированными сигналами высочайшего технического качества. Требуется построить внутрикоммунитационную систему, неограниченную форматом сигнала.
Если завтра скажут 8К, то мы готовы.
— ТТЦ уникален, таких, наверное, нет в мире?
Это действительно уникальное предприятие — симбиоз творческих и технических идей, полигон для обкатывания новых проектов и технологий. Наша самая современная техническая база постоянно совершенствуется, мы выводим на российский телевизионный рынок новые технологии и оборудование. Это требует усилия всего коллектива на всех этапах проекта: зарождение, реализация, внедрение и продвижение на рынке.
Из очередного инновационного проекта мы не делаем тайны. Наоборот, обсуждаем его с широким кругом технических специалистов телекомпаний. Последний пример успешной кооперации — вещание Первым каналом в формате 4К с реальным сигналом футбольных матчей ЧМ в 4К со звуком Dolby Atmos по кабельным сетям, спутниковым каналам и через эфирный передатчик на Останкинской башне.
— Как сложилась личная жизнь?
Познакомился со своей супругой здесь, на телецентре. Она филолог. Тогда она работала в редакции литературно-драматических программ. Они снимали спектакли, телевизионные фильмы.
В 1978 году поженились. У нас двое детей — сын и дочь. Супруга всю жизнь проработала на телевидении, прошла все производственные и творческие ступеньки. Последние проекты вела в качестве руководителя программ и шеф-редактора. А теперь внука надо воспитывать.
— Дети связаны с телевидением?
Нет. Никакого отношения к телевидению не имеют.
