Сериалы в России: адаптации, авторские проекты и принципы «долгой жизни»
Большое интервью с генеральными директорами Sony Pictures Television Russia — Михаилом Россолько и Владимиром Утиным. Говорим о сериалах: об адаптации зарубежных форматов, влиянии нишевости каналов на контент и других важных нюансах сериалостроения.
— В марте стартовало много проектов, как новых, так и продолжений известных сериалов. Что уже удалось запустить, на каких каналах и какие результаты вы увидели?
Михаил Россолько: Под словом «старт» мы, возможно, подразумеваем разные вещи. Для нас «старт» — это написание заявки и начало работы над проектом. То, что вы называете «стартом», для нас уже финальная и одна из самых приятных частей — момент выхода в эфир. И тут мы с нетерпением ожидаем цифр — оценки со стороны зрителей. В марте вышло два проекта: «Акушерка» на канале «Россия», и «Шифр», который долго ждал своего часа. По данным российской Mediascope, на 6 марта доля «Акушерки» составила 16,3% в аудитории 18+. «Шифр» же, на 19 марта, показал цифру 19,6%, превысив среднесуточную долю канала на 6 пунктов. Оба проекта стали лидерами прайм-тайма.
Владимир Утин: «Шифр» —это довольно сильно переделанный английский формат «The Bletchley Circle» или «Код убийства», как он назывался у нас. История четырех девушек, которые были спецгруппой шифровальщиц в военное время, оттуда и название.
— Как принимается решение — продолжать сериал или нет? Вы смотрите только цифры или учитывается еще какой-то отклик от зрителей, например, соцсети и комментарии?
Владимир Утин: Цифры — это и есть отклик от зрителей. Ведь большие каналы смотрят миллионы людей, а комментарии в интернете пишут тысячи.
Михаил Россолько: Очень редко на этапе создания продюсеры со стороны телеканалов встают и говорят: «Это прекрасно, давайте сразу делать второй сезон». Главное мерило нашей работы — это зрительский успех. В понедельник случилась премьера, в среду мы поговорили с каналом, канал считает, что это стоит продолжать, и тогда мы начинаем работать дальше.
Владимир Утин: Бывают исключения из правил, когда даже при не самых удачных цифрах заказывают продолжение. Значит, менеджеры телеканалов видят в этом перспективу. Есть разные примеры, когда вторые сезоны выходили лучше или оказывались такими же провальными, как и первые.
— Вы часто адаптируете зарубежные форматы. По каким критериям вы понимаете, что у нас этот формат «зайдет»?
Михаил Россолько: Никто не знает формулу идеального сериала, мы можем только предполагать. Сказать точно, что это выстрелит, не может никто. Мы выбираем истории, которые в меньшей степени завязаны на локальные интересы аудитории. Например, в «Шифре» мы взяли только фабулу. Кейсы, которые были в оригинале, мы практически не использовали.
Редко на этапе создания продюсеры со стороны телеканалов встают и говорят: «Это прекрасно, давайте сразу делать второй сезон».
— Но фабулу же тоже надо как-то отобрать. Как вы понимаете, что это именно то, что подходит вам сейчас?
Михаил Россолько: Это и есть наша работа. Что-то мы отбираем, что-то, как бы ни нравился нам проект, мы перенести не можем, потому что он сильно завязан на локальном рынке.
Владимир Утин: Или на актере. Все мечтают сделать «Офис», но без Рики Джервейса это практически невозможно.
Михаил Россолько: Если мы поймем, что у нас есть артист, который может вытянуть такой проект, мы могли бы попробовать адаптировать в том числе и «Офис».
Владимир Утин: Но бывает и обратный пример: вот в адаптацию «Доктора Хауса» никто не верил, а потом сделали «Доктора Рихтера».
Михаил Россолько: Но его достаточно сильно все-таки адаптировали. То есть мы понимаем, что корнями он уходит в «Доктора Хауса», но все-таки сейчас это довольно самостоятельный локальный продукт.
— Выходит, продукт можно создать, когда есть актер, который его вытянет?
Владимир Утин: Такое часто бывает в комедиях, где есть яркий, выпуклый, хороший герой. В драмах это проявляется в меньшей степени.
Михаил Россолько: Как пример — небезызвестная история «Глухарь», которая сорвала все премии и имела большой зрительский успех.
Владимир Утин: Да, благодаря именно обаянию и профессиональной работе главного героя Максима Аверина, который уже дальше на своих плечах все это развивал.
Никто не знает формулу идеального сериала, мы можем только предполагать.
— Какие нюансы в адаптации купленного формата вы могли бы выделить?
Михаил Россолько: В основе любого успешного проекта должна быть хорошая история. Это первый и самый важный критерий. Ну и, соответственно, насколько она релевантна именно для российского зрителя.
Владимир Утин: Но при этом далеко не все наши коллеги считают, что съемки форматных произведений нужны рынку. Мы не придерживаемся этого мнения, но кто-то уверен, что формат не то чтобы унижает, но принижает работу самого телевизионного продюсера. Потому что если он изначально хороший, все считают, что сработал именно он. А если формат нехороший, говорят, что ты, продюсер, угробил прекрасное произведение.
Михаил Россолько: Эти люди сами нередко используют чьи-то форматы.
Владимир Утин: Но мы считаем, что форматы должны путешествовать по миру, и одна из целей нашей работы — создавать в России такие продукты, которые могли бы переноситься на другие рынки.
Все мечтают сделать «Офис», но без Рики Джервейса это практически невозможно.
— Вы можете выделить секреты долголетия сериалов?
Владимир Утин: Опыт нашей компании — это, прежде всего, «Воронины», которые уже перевалили за полтысячи серий. Мы даже вошли в книгу рекордов Гиннеса как самая долгоиграющая адаптация комедийного сериала. Как правило, долгожители — это именно комедии, которые не содержат в себе долгую горизонтальную линию.
Михаил Россолько: Лучше всего проверку временем выдерживают вертикальные истории. Допустим «След» — много тысяч серий. Мы называем этот жанр «процедурал», где каждая новая история — это новый кейс. Соответственно, когда полюбились герои, полюбилась сама фабула, можно «штамповать» по матрице. Хотя само слово «штамповать» звучит негативно, но тем не менее по этой матрице можно создавать снова и снова истории, как в комедиях. Потому что людям интересен мир, в котором оказались конкретные герои.
Владимир Утин: Самое тяжелое для долгоиграющих сериалов — это работа авторов, которые устают придумывать новые сюжеты. Поэтому главное задача — обновлять авторскую кровь, вливать новых людей, у которых еще не замылился глаз. Когда 10 лет пишешь одно и то же, такое бывает.
— Бывает, что человек пишет так долго?
Владимир Утин: На комедиях работают авторские группы. Как правило, руководители остаются одни и те же. Участник авторской группы может писать по 5-6 лет в одном проекте. Это тяжелая работа.
— Существуют ли табу в рамках современного сериального вещания — что точно нельзя?
Владимир Утин: У нас есть закон о СМИ, который регулирует работу всех наших вещателей. Нельзя ничего, что в нем запрещено.
Михаил Россолько: Например, волк из «Ну, погоди!» не должен курить
Владимир Утин: Да. Помимо закона глобального о СМИ, принимаются новые нормативные документы, которые влияют на регулирование вещания.
— То есть какие-то внутренние ограничители остались?
Владимир Утин: Ограничения мы себе не ставим. Мы выполняем волю заказчика, которым является телеканал. А у телеканала, в свою очередь, достаточно много собственных ограничений. Никто не будет заказывать очень узкие нишевые продукты, если заказчик сам не является нишевым каналом. Если ты канал ужасов, возможно, ты и будешь заказывать сериал ужасов, но на федеральном канале этот достаточно специфический нишевый продукт вряд ли появится.
— По ощущениям, сейчас у телевизора все меньше людей, все больше народу в онлайне. Так ли это?
Владимир Утин: Телевидение, по большей части, смотрят люди среднего и старшего возраста.
Михаил Россолько: Но даже более взрослое поколение, которое все равно телевизор смотрит, начинает смотреть тот же контент, но уже в интернете. Никто не знает, с какой скоростью будет развиваться эта тенденция. По крайней мере, стремительный рост зарубежных платформ, да и российских, просто с отставанием, происходит достаточно быстро. Это ведь и правда более удобный способ доставки контента.
Самое тяжелое для долгоиграющих сериалов — это работа авторов, которые устают придумывать новые сюжеты. Поэтому главное задача — обновлять авторскую кровь.
— Для производителей контента это имеет какое-то особое значение?
Владимир Утин: Для производителей, скорее, это плюс, потом что у нас появляется новый заказчик. Это минус для телеканалов, потому что количество рекламы и количество рекламодателей конечно. Как только этот пирог начинает разбиваться на более мелкие куски, каждому телеканалу достается меньше денег.
— Вкусы зрителей в плане контента как-то видоизменяются? Возможно, перекос идет в сторону комедий, триллеров, мелодрам?
Михаил Россолько: Мелодрамы всегда востребованы взрослым женским населением. Детективы всегда интересны как взрослой женской аудитории, так и мужской. Боевики смотрят мужчины, отчасти женщины, семейные комедии — семейные люди.
Владимир Утин: С точки зрения «современной драмы» происходят изменения. Раньше само это понятие в эфирном телевидении не очень было востребовано. Сейчас появляются хорошие драмы, которые отражают актуальную жизнь людей. Это в большей степени нишевый продукт, который вряд ли раньше смог бы найти массового зрителя на федеральном канале. Сейчас с помощью иных способов доставки производители могут себе позволить снимать такой контент.
— То есть становится проще создавать контент, когда аудитория разделена?
Михаил Россолько: Рынок так или иначе сегментируется по сравнению с тем, что было 15 лет назад. Конечно, каждый пытается выделить своего зрителя. Опять же, в силу фрагментации рынка это накладывает обязательства даже не по жанрам, а просто по тональности, по уникальности контента.
Владимир Утин: По способу рассказа.
Михаил Россолько: По формированию определенных ожиданий зрителей. Если раньше,чтобы ежедневной программе раскачаться в эфире нужно было 3-4 недели, то сейчас все понятно если не на 1-ой, то точно на 2-ой. По рейтингам все видно. С еженедельными — тоже буквально 3-4 показа.
Зрители быстро находят, быстро приходят, быстро уходят. Насколько они крайне мобильны в плане программ, настолько же консервативны в отношении каналов. Телеканал как бренд формирует определенные ожидания. Никто не будет включать НТВ, чтобы посмеяться, а ТНТ, чтобы посмотреть новости.
— В мире на сериалы сейчас тратится очень много денег, бюджеты сопоставимы с киношными. В России аналогичная ситуация?
Михаил Россолько: На американском и европейском рынках сериалы все больше и больше выходят на первый план. Если для многих актеров и режиссеров это когда-то считалось работой второго сорта, то сейчас и звезды любого масштаба, и топовые режиссеры считают за благо поработать на Amazon и Netflix.
У нас подобные платформы еще не вышли на такой уровень, чтобы конкурировать с кинокартинами по масштабам своих инвестиций именно в оригинальное производство. Тем не менее качество сериалов все равно растет. Они перестают быть второсортной продукцией, хотя, конечно, бюджеты уступают кино. Но стоит отметить, что, российское кино не так развито, как голливудское. Хотя оно расцвело в последние годы, приятно наблюдать эту тенденцию.
Владимир Утин: Если сериалы обрели премьеры на цифровых платформах, это не значит, что у них не будет какой-то эфирной жизни.
— То есть обратное движение тоже возможно — из телевизора в онлайн, из онлайна в телевизор?
Владимир Утин: Часто бывает, что сериал заказывается одновременно и эфирным телеканалом, и какой-то платформой. И подразумевается выход и там, и там. И они не вступают в конкуренцию между собой.
Михаил Россолько: Да и телевидение все чаще заказывает довольно интересные спецпроекты, которые просто в былые годы и представить себе не могли. Все эти исторические проекты: «Екатерина», «Годунов», которые люди не отрываясь смотрели. Все развивается.
— А меняется ли отношение к самому производству — больше вливается денег, как-то иначе отбираются специалисты для проектов? За счет чего повышается качество?
Владимир Утин: Заметно больше денег вливаться в контент не стало. Мы стараемся снимать за те же деньги, за которые снимали. Но появляются новые люди, которые могут по-новому работать.
Михаил Россолько: Это довольно молодой рынок, ему примерно 10-15 лет. Развивается новое поколение, новое мышление, спрос на современные истории.
Владимир Утин: Появляются люди, которые по-иному смотрят на свою профессию и на общий процесс производства. Это и сценаристы, и операторы, и актеры.
Михаил Россолько: Все смотрят сериалы Netflix и прочих больших платформ и по-прежнему хотят «догнать и перегнать Америку», если не за счет бюджетов, то каких-то творческих вещей. Я шучу, конечно, про догнать и перегнать Америку. Аутентичное кино получается не только в нашей стране — корейские драмы неожиданно стали популярны во всем мире, Турецкий «Великолепный век» во всем мире хорошо работает. Россия пока не обрела какого-то такого своего жанра и места в международной зрительской истории, но мы продолжаем поиски!
