Правила профессии: сценарист Тихон Корнев
Берегись выгорания, разбуди в себе внутреннего зрителя и главное – будь смелее: эти и другие правила сценариста фильмов «Гоголь. Начало» и «Экипаж» Тихона Корнева.
Смотри плохие фильмы
Хорошие фильмы не научат тебя хорошему, зато плохие…
Не треш! Не Эд Вуд! Не Кучков (продюсер, режиссер и сценарист Сергей Кучков, автор российско-американского фильма «Монстры» (1993) — прим. tvkinoradio.ru)! И не «Трома»! Нет, именно что плохие!
Скучные, бездарные, безвкусные, никакие, и чтобы мобильник в момент просмотра отключен. Будет больно, глаза и уши начнут кровоточить, и в корчах начнешь думать: «Неужели нельзя было этого персонажа увязать с этим…». Придумаешь десяток возможных вариантов развития событий, убедительных вариантов диалогов. К титрам соберешь один-два концепта крутого фильма. Распишешь и продашь за кучу денег.
Укрепляй дружбу с коллегами на научной основе
Странно, что люди моей профессии не объединены по типу научного сообщества, с периодическими изданиями, научными спорами и проблематикой. Они не могут просто взять и обсудить, например, что рекап (сокр. от англ. recapitulation — итог; в сериалах со сквозным сюжетом — повтор уже показанного материала — прим. tvkinoradio.ru) больше не действует, а только зря спойлерит серию, а значит от него стоит отказаться или использовать как обманку. Запретить использовать рекап, понятно, никто не может, но у молодого автора на закостенелом канале будет хоть аргумент: «Вот научное сообщество большинством голосов постановило…».
Наши сценаристы разобщены, у них нет общего представления о кинопроцессе. Недавно встретил коллегу, который до сих пор считает угрозу жизни главному герою в финале серии работающим клифхэнгером. Никто не станет работать с современным человеком по учебнику психологии восьмидесятых годов, зато использовать сценарный учебник сорокалетней давности — запросто. «Терминатор 2», казавшийся тогда пределом киношного драйва и адреналина все еще прекрасный фильм, но практически перекочевавший в разряд «европейского кино» — неспешная медитативная притча о взрослении и сложностях пубертатного периода.
Жалобы, что в России нет сценаристов, слышны от продюсерского сообщества регулярно. Может, сценаристов нет, потому что нет сообщества? Продюсеры вот объединены, и периодические издания у них свои есть, и проблемы свои они имеют возможность обсудить и выработать единое отношение.
Учись продавать свое видение
Как правило, заказчик всегда питчит идею. Вы пишете заявку и, если она нравится, заключается договор. Затем вы работаете над синопсисом, если он нравится, пишете поэпизодник, и, если понравится и он, первый драфт сценария.
Заявка-синопсис-поэпизодник. Это самые ненавистные этапы работы, иногда убивающие саму работу. Но никто, кроме вас, сделать ее не сможет. Помните: текст, написанный кратко и общими словами — плохо, длинный и подробный — плохо. Не пишите «кирпичом», бейте на главы и пункты.
Спойте, зарифмуйте, нарисуйте, но объясните ход своих мыслей заказчику. Однажды я полгода мучился, пытаясь донести сюжет русского «комикс-муви» и свое видение продюсеру. Пока не хватило ума прикрутить к заявке картинки из комиксов или фильмов. В итоге, минуя этапы синосписа и поэпизодника, меня сразу отпустили писать драфт. Параллельно с написанием я за свои деньги заказал художнику концепт-арт отдельных персонажей, чтобы уже в сценарии на уровне ремарок не возникло разночтений.
Опасно застрять на этапе утверждения сюжета надолго. До написания сценария вы, возможно, доберетесь, но окончательно перегорев к истории.
Берегись выгорания
Сценаристы — самые счастливые люди во всем кинопроизводстве. Сняв полтора фильма как режиссер, я начал ценить, что как сценарист могу в любой момент прервать работу, съесть еще этих мягких французских булок да выпить чаю. А вокруг не будет плетущего интриги рабочего коллектива.
Сценарист — единственный человек, который видит историю так, как она должна была быть снята и сыграна. Когда пишешь особенно сложные диалоги, проговариваешь их про себя, ищешь нужные слова, записываешь, снова стираешь. Режиссеру могут поставить выработку пятнадцать минут в смену, и все, что он задумал, просто «посыпется». Пусть даже актер играет главную роль, она у него все равно одна. Ты же проживаешь жизнь каждого персонажа, можешь побыть одновременно убивающим и умирающим, отцом и сыном и так далее.
Главное — вовремя отлавливать прокрастинацию и не допускать рутины. Сильно устал — откладывай телефончик, закрывай глазки и сиди так, пока не начнет беспокоить сенсорная депривация (продолжительное, более или менее полное лишение человека сенсорных впечатлений — прим. tvkinoradio.ru), сиди дальше, до того момента, пока перспектива вернуться к работе не будет восприниматься как нечто радостное и долгожданное.
На длинных дистанциях я иногда запрещаю себе мясо, давая самому себе обещание: «Допишешь — будет тебе отруб ангуса и хорошее красное сухое вино».
Если выгоришь — не показывайся на глаза
Если ничего не помогло и ты больше не испытываешь ничего к своей работе, тогда, пожалуйста, не занимайся ей больше. Продюсер ты, режиссер, сценарист, пиротехник или каскадер — неважно. Люди видят.
У себя на съемках я видел всех, кто «отбывает» смену, и каждого хотелось придушить. Можешь ли ты заниматься своим делом так, будто это нечто большее, чем просто зарабатывание денег?
Учись провоцировать зрителя на нужные эмоции
Что покупает человек, когда берет билет в кино? Эмоции. Кто-то хочет посмеяться, кто-то — испугаться, кому-то не хватает адреналина, кто-то добирает окситоцина на Норе Эфрон.
Но есть важный момент: в кино фейк выглядит убедительнее «реальности». Рапиды с молочными брызгами идеально играет клей ПВА, а настоящая кровь смотрится кетчупом. Киношный диалог, который в жизни не услышишь, в кино вполне убедителен, а наш обыденный разговор — невыносим. Главное, чтобы фейк и манипуляции оставались невидимыми для зрителя.
Нужен отрицательный, вызывающий тошноту персонаж? Не давайте ему реплик типа: «До того, как я попал в мэрию, я топил котят…». Сделайте его лучшим на свете, открытым, светлым, рубахой-парнем, всеми любимым и добавьте одну-две лживые черточки, которые все это обесценят, но уже после того, как зритель успеет очароваться персонажем.
Не работайте по принципу увеличения. Убийством одного человека уже никого не растрогаешь — значит я убью двоих, а лучше ребенка, а еще лучше — собачку, а совсем хорошо — если двух. Самый страшный фильм о Холокосте, который я видел — это «Аминь» Коста-Гавраса, там нет газовых камер, гор трупов и печек: просто люди, они просто беседуют, и при этом поезда уходят куда-то с полными вагонами, а возвращающиеся — с пустыми.
Не воспроизводите скучных эмоций, придумайте и попробуйте вызвать какое-нибудь дикое сочетание, вроде «яростной апатии» или «суетливого спокойствия» или «эмпатичной ненависти». Не стоит создавать убедительную копию того мира, в котором мы живем, от которого пытаемся сбежать. Зритель и так всеми силами пытается вам поверить, поддаться вашим манипуляциям. Просто проявите уважение к его интеллекту, не работайте совсем уж грубо.
Разбуди в себе внутреннего зрителя
На своем мастер-классе Эндрю Стентон (американскийсценарист, режиссер и продюсер, обладательдвухпремий «Оскар» залучшийанимационныйфильм — примечаниеtvkinoradio.ru) как-то сказал, что учебники — «булшит», фокус-группы — тоже не фиалками пахнут, а единственный, на кого он ориентируется при написании сценария, это его «внутренний зритель». Через месяц его «внутренний зритель» влетел Диснею в 200 миллионов убытка за «Джона Картера», который в России два месяца провисел в топе показов. Из чего можно вынести, что «внутренний зритель» у Стентона — русский.
Но все же прав Эндрю, прав. Только добраться до своего «внутреннего зрителя» – это как Полу Артрейдесу из «Дюны» пробудить в себе спящую сущность Квисатц Хадераха. Медитируйте, избавляясь от эго и мыслей о бокс-офисе, будите внутренних зрителей, друзья мои, и внешних тоже. Даже просто люди со стороны ничего вам дельного не подскажут. Брукхаймер говорит, что у него нет отдела, занятого фокус-группами, потому что, если бы они опросили народ, хочет ли кто кино про пиратов, никому оно вообще бы не сдалось на тот момент. Публика сама не знает, что хочет. И уж тем более не стоит полагаться на редакторов.
Учись работать с редакторами. Или не работать с ними
После того, как я разработал один сериал, продакшн утвердил его на телеканале, мы уже сняли пилот, и нам заказали сезон… я ушел с проекта. Причина?
Канал прислал своего редактора, который задал несколько вопросов, и я сразу понял, что ну не могу с ним работать. Год спустя мне звонят с продакшна и говорят: «Мы думали, ты погорячился, а он год нас мучил. Мы все носили и носили правки на канал». В конце концов, там сказали: «Ребята, с самого начала ведь все было хорошо. Куда вас ведет? Что вы нам носите?». Редактора перевели на другой проект, а я вернулся.
Редакторы и сценаристы, давайте жить дружно! Давайте учиться отличать тех, кто с нами в одной команде, кто хочет сделать хороший фильм. В таком случае — подожмись, поверь на слово, перелопать текст так, как тебе предлагают, может быть, потом сам в новый сюжет вцепишься.
Но завидев вместо редактора «аудитора из налоговой», который вместо квартального отчета пришел искать недостачу у тебя в сценарии, ложись костьми.. Если уволят, то может вернут через год, а может — редактор этот кармически был послан, чтобы привести на проект нового автора и к вашей основе прикрутить свои навыки, которых у вас нет. Важно ведь хороший фильм сделать, а не доказать всем, что ты прав.
Будь смелее
Когда выходил «Гоголь. Начало», я наткнулся на разгромную статью критика Аленушкиной, которая шершавым языком передовицы «Культуры» клеймила авторов фильма за то, что они сделали Башмачкина маньяком-людоедом, и писала, что это вообще «весьма дивный опус, в который смогут влюбиться только фанаты категории «B». Переводя на русский: «Если кому понравится, так это только потому, что ему по душе одно барахло». И что-то тогда я заробел так же, как в школе, когда писал сочинения о том, что мне не близок Тарас Бульба, что я сочувствую Андрию, сам бы, может, перебежал на сторону врага. Писал и думал: «Как бы чего не вышло. И вышло, — «отмутузили» перед всем классом.
На «Гоголе» детская моя психотравма регулярно восставала — это же классик, ну кто я такой, чтобы хотя бы букву его поменять, это Алану Муру можно «Лигу выдающихся джентльменов» писать, а нам позволено только канонический текст пересказывать, с придыханием и по учительской методичке. Давайте изживать детские психотравмы, заодно возвращая собственный и мировой интерес к русской классической литературе.
Найди в работе смысл жизни
В 2009-м году телефонные звонки, начинающиеся со слов «Мы хотели бы предложить вам сериал…», я, не дослушав, прерывал так: «Вы знаете, я решил отойти от сериалов и теперь пишу только полные метры». Господи, как же стыдно-то…Ухнул кризис, и я сидел год без работы, а потом, когда меня по дружбе позвали писать ментовский сериал, я «включил» было приму, которая снизошла до плебейского жанра, и выключил ее за секунду до того, как вылететь с проекта по профнепригодности. Теперь-то я понимаю, что кризис 2009 года был нужен, чтобы воспитать во мне скромность, и ему это удалось!
Меня в тот период накрыло сильнейшим сатори (в медитативной практике дзэн — внутреннее персональное переживание опыта постижения истинной природы человека через достижение «состояния одной мысли» — примечание tvkinoradio.ru), что нет никакой разницы между многомиллионным блокбастером и сдвоенным кейсом «Новых приключений сыщика Гурова». Читая отзывы, понимаешь: фаны «Гурова» дотошнее и внимательнее фанов условного «Экипажа». Им гораздо важнее каждая выписанная тобой реплика, они готовы спорить о смыслах, заложенных тобой в сюжет.
После кризиса я брался за все, что предлагалось: за любые деньги, включая бесплатные сценарии для короткометражек, выкладываясь на любом из проектов. Я делаю так до сих пор и далеко не из филантропии. Пару месяцев назад студентка ВГИКа, мы с ней, кстати, так лично и не виделись ни разу, попросила хоть минимально соавторствовать в ее сценарии короткометражки, чтобы ей было проще запуститься с «профессиональным» сценарием. Я уточнил хай-концепт, призадумался, и написал ей короткометражку сам. И идея эта меня держит до сих пор, я чувствую в ней задел на мощный полнометражный фантастический фильм уровня «Бегущего по лезвию». И я, возможно, никогда бы не додумался сам до такого, если бы сразу на подходе «отбивал» все проекты, кажущиеся несерьезными.
Возможно, сценарий, над которым вы вынуждены работать, — не предел ваших мечтаний, но работа всегда будет проще и приятнее, когда она — смысл жизни. И никто, кроме вас, не решает, что наделять в своей жизни смыслом.
